Томском спасенные

27 июня 2019 г. участники Пушкинского исторического общества собрались в Центре документации новейшей истории Томской области послушать любимого нашего исследователя Людмилу Николаевну Приль. Тема ее рассказа и большой выставки архивных документов – «Детские трудовые колонии Томской области 20-40-х гг. XX века».

К началу 30-х гг. в Томске действовали 7 детских домов и ночлежка. Первой колонией стала созданная в 1929 г. в районе современного с. Тимирязевское колония им. Заковского. Она разместилась на базе мельниц купца Родюкова. К середине 30-х гг. здесь содержалось около 1200 человек. В 1931 г. в районе железнодорожной станции Черемошники (район АРЗа) появилась колония «Коммунар». «Чекист» создан как трудовой коллектив молодежи Сиблага ОГПУ в 1933 г. Под строительство коммуны было выделено 300 га земли на территории Архимандритской заимки. Сегодня на территории «Чекиста» построен закрытый город Северск.

О «Чекисте» многим известно благодаря повести «Атаман Пузырь» (1935), написанной его воспитанниками Е.В. Дульневым, Б.В. Иртышским и В.Т. Корневым. Книга была ими не только написана, но и набрана, отпечатана и сброшюрована самими авторами. Это издание томской Трудовой Коммуны УНКВД по Западно-Сибирскому краю вышло тиражом 1000 экземпляров и стало литературным документом, рассказывающим о судьбах детей, оставшихся после революции, гражданской войны, коллективизации и политических репрессий без семьи и крова.

Вынужденные ради хлеба воровать, беспризорники сотнями попадали за колючую проволоку. Выброшенные в Сибирь из столичных и крупных городов европейской России, они получали в Томске «путевку в жизнь».

Известно письмо одного из воспитателей «Чекиста» Ивана Балыкрова от 30 сентября 1933 года: «Ну, друг, ничего кошмарнее не видел, как здесь. Во-первых, восемь тысяч ребят, ты представь себе эту картину. Здесь и блатяки, и урканы, майданщики, и честные ребята... Сейчас есть 2 летних барака, в них 1000 человек. В бараках грязь вершка на два, не меньше, топчанов нет, соломы нет, спят на голом грязном полу друг на дружке, столовая вмещает всего 100 человек... Многие ребята босые, нет рубашек, здесь шпана чесоточная, просто скелеты, в Томске 3-й день снег, грязь по колено, у нас что-то невероятное, вследствие плохой организации питания многие остаются голодом, бродят по улицам Томска, на базаре загоняют манатки, воруют у населения картошку, терроризируют население, обирают прохожих... На сегодня ничего похожего на коммуну нет, есть пока банда, сегодня мы вечером уезжали на совещание, без нас сотворилась драка, 3 человека порезали...»

Постепенно положение улучшалось. Дети в колониях получали семилетнее образование и профессиональные навыки (шили обувь, делали музыкальные инструменты, занимались деревообработкой, строительством, огородничеством). В 1936 г. в «Чекисте» воспитывались почти 3 тыс. человек. Работали лесопилка, фабрика музыкальных инструментов, слесарно-механический завод. Были созданы парашютная вышка, пожарная служба, конный обоз, гараж, водозаборная будка, две столовые, баня, большое подсобное хозяйство (огород, мо¬лочная ферма, крольчатник). В колонии действо¬вали рабфак, средняя школа, учебно-воспитательная часть, 2 клуба, лучшая в Сибири летняя эстрада, библиотека, технические круж¬ки. Колонисты имели свой духовой оркестр, джаз, футбольную команду. Здесь выходила газета «Сибирская перековка». К 1939 г. «Чекист» превратился в развитый самоокупающийся комплекс.

Из рассказа Людмилы Николаевны мы узнали, как Томск спас в тяжелейшие довоенные годы от тюрьмы и нищеты тысячи жизней, вернул веру в будущее обездоленным судьбою детям и подросткам. Об этом стихотворение Ивана Корочкина:

На правых берегах Киргизки и Томи,
Мы с первых дней семьей единой жили.
Валили лес, ложили кирпичи,
И корпуса жилые возводили.
Нас труд перековал:
И бомж, и вор стал чист,
О грязном ремесле не помышляли,
Назвав коммуну именем «Чекист»,
Покончить с прошлым
Клятву все давали.
Пусть годы пронеслись
И деды мы давно,
Забыты детства горести, печали,
Но наш родной «Чекист»
Мы помним все равно,
В душе себя считаем томичами.
				(Из статьи Н. Полех
				«Места не отдаленные»)

Ольга Никиенко,
куратор Пушкинского исторического общества